Река Канда протекает в юго-западной части Кольского полуострова, впадая в Белое море, и дает название городу Кандалакше. А Кандалакша, в свою очередь, у туристов-лыжников ассоциируется с Колвицкими Тундрами, раскинувшимися восточнее города. Их видно прямо от вокзала. Не удивительно, что никто не смотрел в другую сторону, на запад, где за домами не видно так называемых Келесуайв Тундр. В начале февраля 1997 года мы предприняли попытку открыть этот очень интересный район. Компанию автору составили Маша Кузнецова, Евгений Захаров и Кирилл Корабельников. Поскольку нас было мало, то без труда подъехали на легковой машине около 40 км по шоссе в сторону Алакуртти до моста через р. Рябину - правый приток Канды. Большая группа может проделать этот путь на коммерческом автобусе, стартующим из Кандалакши около 17 часов (рейсовые автобусы отменены из-за нехватки бензина), или начать путешествие от станции Белое море, преодолев затем по льду губу Канда. При этом первые 1.5-2 дня уйдут на подходы. На мосту через Рябину мы были рано утром, ещё в темноте. Не успело окончательно рассвести, как уже пала в борьбе с тропёжкой лыжа Маши, сломавшаяся как раз под грузовой площадкой. Как показывает опыт, "Бескид" только так и ломается. Реанимация заняла почти три часа и увенчалась успехом. Но время было потеряно, и в первый день мы успели подойти только к подножию горы Кайта - первого крупного массива в длинной цепочке безлесных сопок, тянущейся до Ковдора. В этих местах удобнее всего идти, придерживаясь вершин, стараясь как можно меньше находиться в лесной зоне. Граница леса здесь выражена весьма нечетко, отдельные ёлки растут на самом верху, только высота их не сильно превышает человеческий рост. Плотно забитые метелевым снегом и изморозью, избитые и изогнутые ветрами, эти ёлки порой напоминают то монстров, то вполне миролюбивых застывших тварей. Такие изваяния отстоят друг от друга в тундре на сотни метров, и в этом смысле траверс Кайта Тундры можно сравнить с экскурсией в скульптурной галерее длиной 15 км. "Осмотр" занял весь второй день пути и сопровождался совсем не музейной погодой: холодом, ветром, поземкой. На другой день, преодолев ещё несколько "пупырей", к вечеру вышли к долгожданным каньонам в истоках Канды. Интерес к ним возник у меня ещё в 1991-92 годах, когда довелось достать подробную карту этого района. Никакой иной информации, кроме значков на карте, найти не удалось. В свое время до меня доходили слухи, что где-то в 80-х годах некая туристская группа пыталась зимой дойти до истоков Канды, но по каким-то причинам потерпела неудачу. В июле 1992 года мы попытались достичь истоков реки, но тогда это был лишь финальный эпизод месячной байдарочно-пешеходной эпопеи, продуктов уже не хватало - и дело осталось незавершенным. Когда встал выбор: каньоны или еда - результат был предрешен. Интересно, что такие каньоны больше ни на одной реке района не обозначены. Да и топонимика здесь оригинальная: окрестные сопки носят названия "Рога" (Сухие, Мохнатые, Кривые…); нигде на Кольском полуострове и в Карелии такой топоним больше не встречается… И вот склон горы Сухие Рога, сделавшись уже почти совсем пологим, вдруг круто уходит вниз к реке - тут не спуститься. Уже смеркается, и мы торопимся, с усилием разгребая лыжами глубокие снега. Еще немного вдоль обрыва - и появляется возможность съехать на дно каньона. На реке, которую в этом месте уже уместнее назвать ручьем, удачно обнаруживается полынья, и вскоре мы сидим в палатке, стараясь в тесноте не опрокинуть газовую горелку с ужином. Похоже, каньоны действительно существуют - завтра это предстоит установить окончательно. Утром, оставив лагерь, идем вниз по долине. Склоны постепенно сближаются и через несколько сот метров превращаются в узкие скальные ворота. Все это напоминает реки Восточного Саяна. Дальше - больше! Река резко уходит вниз, скалы по берегам тянутся беспрерывно, вздымаясь порой на несколько десятков метров. Идти трудно. Крутые склоны и бурелом плюс глубокий снег и полыньи в русле то и дело вынуждают исполнять акробатические этюды. Маше из-за сломанной лыжи приходится проделывать их на одной ноге. Река входит как бы в каменный мешок, поворачивает на 90⁰ и пробивается сквозь узкую щель в скале, местами шириной не более 2 м. Под ногами лед, слышно отчетливое журчание воды. В щели сумрачно. С монолитных стен свисают гирлянды сосулек. Да, такой пейзаж сделал бы честь любой реке Кодара или Удокана! А это все на Кольском, совсем недалеко от дома!.. После щели каньон немного расширяется, а затем в него впадает другой исток Канды. Поднимаемся по нему вверх - обнаруживаем и здесь каньоны. Места красивейшие, я такого на Кольском больше нигде не видел. Наверху небольшое озеро, зажатое скалистыми берегами. Перевалив через относительно невысокую гору Сильдойва, к вечеру вернулись в свой лагерь. Тем временем неуклонно холодает, при отсутствии термометра сходимся на мысли о -20⁰С (потом выяснилось, что ошиблись ровно в два раза: район нашего путешествия отличается наибольшей континентальностью для всей Мурманской области, и здесь зимой отмечаются самые низкие температуры). Бьемся с замерзшими газовыми баллонами, к утру наша палатка (любезно предоставленная питерской фирмой "Снаряжение" для проверки в экстремальных условиях) обрастает изнутри солидным слоем инея. На пятый день взобрались на высшую точку района - гору Келесуайв. При скромной высоте 632 м она все же в ясную погоду является прекрасным панорамным пунктом. С вершины этого почти идеального по форме купола нам видны Хибины, Чуна Тундры, в дымке на севере - Сальные Тундры. На западе облачком дыма обнаруживает себя Ковдор. Наш дальнейший путь - на север, в пос. Риколатва, через увалы Риколатва Тундр. На горке над поселком стоит ретранслятор, различимый за многие километры. После очередного ночлега в весьма нежарких условиях мысль об отапливаемом человеческом жилище заставляет моих спутников все быстрее вспахивать снежную целину. Массив Риколатва Тундр - настоящая миниатюрная горная страна с довольно запутанной орографией. Одна из горок носит забавное название Большой Пик, мы не упустили возможности его "покорить". Морозная безветренная погода привела к температурной инверсии - на дне долин ощутимо холоднее, чем на сопках. К вечеру шестого дня дошли до ретранслятора, и дежурный смотритель пустил нас на ночлег. Все батареи отопления были тут же увешаны шмотками, требующими просушки. Выяснилось, что жизнь в рудничном поселке Риколатва еле теплится, но автобус в Ёну все же ходит, причем рано утром. Поэтому, наскоро позавтракав и собравшись, мы еще до рассвета преодолели головокружительный спуск по раскатанной дороге прямо к автобусной остановке. Пять километров пути проехали за 20 минут! До Кандалакши можно добраться на перекладных: сначала на автобусе до поселка Ёна, там есть ж/д станция на Ковдорской ветке. Поезд зимой ходит раз в два дня. В нашем случае его как раз не было, и пришлось, не теряя времени, ловить попутную машину. Полезно знать, что ближе к вечеру через Ёну проходит рейсовый автобус из Ковдора. В конце несколько слов о перспективах Келесуайв Тундр. На мой взгляд, район очень интересен для лыжных походов 1-2 к.с. и имеет ряд преимуществ перед традиционными Колвицкими Тундрами. Здесь есть возможность построения логичного линейного маршрута достаточной протяженности. Радует глаз более разнообразная природа. Тут находятся, наконец, красивейшие каньоны. Нами были обследованы только два из шести, и совсем не очевидно, что они самые примечательные. Летом по Канде возможен спортивный сплав, но вряд ли он реален выше впадения крупного левого притока, берущего начало на водоразделе с р.Касси (бассейн р.Ёна). Зато ниже есть серьезные пороги, некоторые с собственными именами, наиболее мощный - водослив Падун, уже после слияния Канды и Рябины. В целом река носит характер крутопадающей шиверы. Основная сложность - доставить средства сплава в верховья реки, так как в долине выше озера Полено (левый борт долины) дорог нет и придется пользоваться звериными тропами на крутых склонах. Открытие каньонов Канды вселяет надежду, что это далеко не последнее "белое пятно" на туристской карте Кольского полуострова.