ЭКСтрем, N 2, Нарын

"ЭКСтрем", N 2
Максим Сысоев

Отчет об этом походе (с фотографиями) на сайте "Диагональный мир"

НАРЫН
(Путевые заметки за чашкой чая)
Глава I
Ты помнишь, как все начиналось?..
Действующие лица и исполнители:
Коля Николаев, он же «Командор», он же «батоно Николадзе»
Юра Антонов, он же «Юань», он же «Начальник Времени» (вместе составляют экипаж «АН-2»)
Дима Романов, он же «Младшенький» (в смысле - Романов), он же «Поппи» (любимое выражение - «чего-как»)
Максим Сысоев, он же «Капитан Туч»

Место действия:
Коммунальная квартира на Васькином острове, комната «батоно Николадзе»

...Комната представляла собой огромный склад продуктов и снаряжения. По ней, издавая различные восклицания, время от времени вступая в жаркие споры о том, чего куда сунуть и во сколько раз сложить, короткими перебежками перемещались четверо. В результате, к концу ночи все было запихано, сложено и плотно утрамбовано в рюкзаки; оные были взвешены на домашних весах и высказаны многочисленные сомнения в возможности носки и целесообразности подобного «пауэрлифтинга» ( на западном языке - поднятия тяжестей).

И наконец - время «Ч». Пошатываясь и скрипя суставами, веселая компания, обдирая косяки дверей и фурнитуру рюкзаков, переместилась во двор вышеуказанного дома к присевшей в ужасе на оба моста антоновской «копейке». К удивлению присутствующих, все было распределено, рессоры не выгнулись в обратную сторону и Юрка даже смог стронуться с места. Оставшиеся посредством метро направились на Московский вокзал, где были встречены немногочисленной, но мужественной (6.30 ) группой провожающих.

Глава II
Действующие лица и исполнители:
Те же+
Ромка Лаврентьев (Зам. Ком.), он же «Зловрентьев», он же «батоно Лаврентий», эсквайр
Слава Титов, он же «Славченок» (оба - экипаж «Белоснежки»)
Лариса (Ларчик), фамилию и возраст умалчиваю, чтобы не украли. Спартсмэнка, камсамолка, наканэц - красывый дэвушка...
... и “примкнувший к ним Шепилов” - Леша Берзин, водник и профессиональный гитарист, примкнувший к нам в Москве, прямиком с Керети. Просто - Лешка.
Провожающие Мамонты, милиционеры, проводники и т.д.

Место действия:
Поезд Санкт-Петербург - Москва, Москва - Бишкек, Бишкек - Рыбачье.

... Постепенно собрались все участники безумного предприятия, и, к удивлению, довольно много провожающих. Последние напутствия, выпитая бутылка «Шампанского» - и мы в сидячем вагоне дневного поезда на Москву. Сидячие вагоны развращают. Сложно себе это представить, но 7 человек и 8 рюкзаков заняли весь вагон. Народ хаотично перемещался с сиденья на сиденье, «пересидев» за время поездки на всех, оккупировав (кто полегче) грузовые полки и (кто потяжелее) полы между сиденьями. Над спинками сидений ушами торчали подошвы обуви отдельных участников экспедиции. Тут и там на сиденьях стояли и лежали рюкзаки, «жорики», коробки и канистры...

Прибыли. Москва. Оставив шмотки в камере хранения, разбрелись кто куда. В зависимости от личных пристрастий, общественных обязанностей и обстоятельств пили «Массандру» в гостях, изыскивали торт, любовались видами столицы и общались с бравой московской милицией. Лёшка им не показался; впрочем, за 10 тысяч рублей они его полюбили. В 23.00 - переноска тяжестей из камеры храненения Ленинградского вокзала на перрон Казанского. Сложил все, что можно, на конструкторов перехода. Очень хотелось надеть им на плечи по нормальному рюкзачку весом 65 килограммов и заставить прогуляться со своим детищем. Погрузка в поезд и размещение груза прошли без эксцессов, не считая содранных рюкзаками многочисленных реечек на дверных проемах. Наконец угнездились!!!

Дорога до Бишкека прошла под знаком «роббер». Командор, объявивший себя большим игроком в бридж, пытался обучить премудростям этой игры экипаж. С помощью умной книжки в толковании старого преферансиста «Поппи» ему это удалось. Часть экипажа, принципиально не играющая в карты (а также непьющая и некурящая, ядром которой являлась Лариса), скучала в соседнем купе. Ларису мужественно развлекал Ромка, к которому попеременно присоединялись Лешка и Славченок. Справедливости ради надо отметить, что Лешка примыкал к группе трезвенников исключительно в целях гитарных...

Нелирическое отступление:
Хочу отметить, что говоря о трезвенниках, я не вкладываю в это понятие ни малейшего сарказма, ибо потребление спиртного - вещь сугубо личная.

...Итак, «правильная» часть команды скучала, периодически взвывая о том, что «уже пора завтракать (обедать, ужинать)», поскольку и Командор и завхоз принадлежали к «коалиции» играющих в карты.

После пересечения границы с Азией приходилось периодически отбиваться от назойливых аборигенов, с настырной «наивностью» размещавших свои «чего-как» на наших ногах. Ночью и утром спать не давало довольно громкое бормотанье азиатских коммивояжеров : «Кола, пыво, мынэралка, сыгарэт... Риба - риба - риба... Рыс, рыс в пакэтах... Наски, наски бэром...» и т.д. Создается впечатление, что, по крайней мере, каждый второй житель Казахстана и Киргизии бродит с товаром по вагонам поезда. На остановках глаз - и желудок - радовали спелые дешевые дыни, виноград, груши, а также новые толпы аборигенов, желающих пролезть, прорваться, просочиться в вагон. И, желательно, без билета.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. И вот, около 4.00 утра “по Москве” мы в Бишкеке. Не успевшие выгрузиться, Юрка, Славченок и помогавший им Поппи уехали в мойку, но благополучно вернулись. Покупаются билеты до Рыбачьего, меняются доллары на сомы... Шмотки перетаскиваются на соседнюю платформу. Ждем местного поезда. Наконец он прибыл. Загружаемся в почти пустой вагон с надеждой позавтракать; по сложившейся привычке раскидываем вещи по всему вагону, и тут выясняется, что «титан» не просто холодный, но в нем отсутствует вода. Это повергает всех в некоторое уныние. Естественно, купить на вокзале чего-нибудь жидкого и мокрого никто не догадался. На первой остановке Юань исчезает и возвращается с литровой (почему-то одной) бутылкой минералки местного разлива. Начинает готовиться завтрак. Тут появляется проводница с предложением порубить дрова и растопить «титан». Предложение принимается с воодушевлением. Спустя некоторое время мы все же едим картофельное пюре «Кнорр» и пьем чай.

Поезд проходит по долине реки Чу. Места красивейшие, хотя раздражает попытка их искусственно облагородить, понатыкав везде козлов, баранов, орлов и туристов женского полу, выкрашенных серебряной краской. Но это не мешает наслаждаться горами и речкой, резво скачущей по обливникам среди облепиховых кустов...

Глава III
Действующие лица и исполнители:
Те же.

Место действия:
Рыбачье.

Жарко. Выгрузились у почти пустого вокзала. Памятник «союзной» эпохе, больше напоминающий здание горкома партии.

Задача - устроиться на пару дней на жилье и найти машину для заброски на Тарагай. Заручившись в Питере уверениями моего хорошего знакомого, что есть-де в Рыбачьем человек, которого знает весь горно-туристический мир Терскея, а именно Станислав Красных, мастер спорта и инструктор, делаем на это ставку. С чего начать? Пытаемся выяснить у местного населения, есть ли здесь турбаза, турклуб и вообще что-нибудь тур... Нам объясняют, что на другом конце города есть некий спортивно-культурный центр. Узнав, как туда добраться, мы со Славченком устремляемся на автобусную остановку. В автобусе выясняются преимущества восточного воспитания подростков - девочки-школьницы уступают мне место (правда, поминутно хихикая по поводу моего внешнего вида).

Доезжаем до конца маршрута и начинаем поиски СКЦ. Им оказывается городской пляж, больше напоминающий парк культуры и отдыха. На каждом шагу попадаются ржавеющие качели, карусели и колеса обозрения. Тлен и запустение. Правда, по пляжу разгуливает группа пожилых американцев. Смелое решение... Наконец перед нашими глазами - голубой Иссык-Куль. Красота! Омочив персты в водах озера, возвращаемся к группе явно заброшенных строений. Как и предполагалось - это бывшая турбаза. Нашелся и ответработник - бывший председатель спорткомитета, а ныне сторож. Посетовав на развал Союза (подобные разговоры мы еще не раз услышим из уст местных жителей), он сообщил нам, что понятия не имеет, где сейчас Красных, но готов за определенную мзду поселить нас на два дня на территории турбазы. На том и порешили. Осталось решить вопрос с перемещением энного количества шмоток через весь город. Решили попытать счастья в поиске попутного (ну, может быть не совсем) транспорта. Попутно выяснили, что ужасные прогнозы Командора о стоимости заброски не подтверждаются - все стоит довольно дешево (в конечном счете заброска нам обошлась в 2500 сом или примерно 900 тыс. рублей), хотя и пришлось поторговаться. Торговля шла следующим образом: «До Китая - 7000 сом, хорошо, с вас половина - 4000». С арифметикой у киргизов все в порядке. А «живет» забросочный транспорт в местном отделении ДОСААФ, хотя, при желании, можно договориться и с «вольными стрелками». Но без гарантии. Но, возможно, дешевле.

Да-а-а... С заброской все хорошо, а вот машину для перевозки нас, любимых, на турбазу пришлось искать до вечера.

Но все хорошо, что хорошо кончается. И вот мы уже в тенистом дворике нашего временного пристанища. Распаковываются спальники, готовится ужин, совершаются марафонские пробеги в поисках вина, ибо крепких напитков никому не хочется, надоели в поезде. Выясняется, что с сухим в Рыбачьем плохо (мусульмане, понимаешь), а то, что здесь называют сухим вином - вариант нашей наливки, правда, довольно приятной на вкус. Дословно - “слабоалкогольный напиток” (ничего себе слабоалкогольный - 21%). Это так на бутылке написано.

Уже в темноте идем купаться. Иссык-Куль здесь напоминает Лемболовское озеро - идешь, идешь, а упасть негде - мелко. Вода жесткая и солоноватая. Но все равно - в кайф. На завтра намечается пузогрейный выезд на курорт Чолпон-Ата. Все, спать...

Глава IV, короткая. Чолпон-Ата
Не вдаваясь в подробности неких разногласий (а может - разночтений, или...). В общем, случилось так, что в автобус, отъезжающий в Чолпон-Ата, загрузилась только часть команды - сказались твердые коллективные принципы экипажа АН-2. Эти-то самые АН-2, плюс я и Поппи с Лехой и загрузились в вышеозначенный автобус. Строгая, понима-аишь, мужская компания. Прекрасную даму, понима-аишь, и ее верных оруженосцев бросили на произвол судьбы без средств к существованию. Вот такие, понима-аишь, люди...

Чолпон-Ата встретила нас жарой, гостеприимной юртой - ашханой, где было съедено немало плова и мантов с лазой (местный аналог аджики). Все это было залито водопадами чая и «курортники», сыто переваливаясь, отправились на пляж.

Какое там Майями и Анталия!? Вот где надо отдыхать! Голубая вода, горы в дымке, шикарный полупустой пляж. И даже местные фемины издалека напоминают мулаток и креолок. Правда, издалека. Но напоминают. Оттянулись, как говорится, по полной..

Завтра - заброска.

Глава V. Заброска
Утром обещана машина. Поэтому, позавтракав и в темпе собравшись, начинаем ждать. Ждать приходится долго и Юрка, не выдержав, срывается в ДОСААФ. Появляется он с «доброй» вестью - у нашей машины сдох стартер, но обещали... Машина появляется в тот момент, когда уже не хочется никуда ехать. Перед началом подъема на перевал делаем остановку и насыщаемся, чем завхоз послал. Глядя на облепиховые кусты, вспоминаю Ивасей.

Пошел подъем. Солнце уже садится, светящиеся золотом вершины окрестных гор контрастируют с густыми серо-зелеными тенями в ущельях. Почти рериховская палитра. Народ постепенно натягивает на себя теплые вещи.

Праздные наблюдения прерваны, машина останавливается. Видим пару бараков, шлагбаум в чистом поле и надпись «Сары - Муйнок». Запомни это слово, брат-турист, ибо это - (цитирую) “Главный пост страны” (Киргизстана). Об этом поведал нам лукавый страж шлагбаума в камуфляжной форме. Как выяснилось, пост выставлен Комитетом охраны... м-да, природы Киргизстана - тайной и могущественной организации, выполняющей на местах функции универсальной силовой структуры и собирающей мзду с проезжающих путников (разбойнички, блин!). Впрочем, не хочешь - не плати. Если тебе никуда не нужно. Причиной нашего задержания было большое желание этой самой мзды, а поводом - отсутствие названия данного замечательного ненаселенного пункта в нашей маршрутной книжке. После сорокаминутного обсуждения этого факта сошлись на 200 сомах. Но все не так просто (о, великое восточное лукавство!). Деньги надо положить в сторожке на полку, откуда их заберет младший сотрудник славного киргизского ведомства и передаст в руки начальнику. Видимо, в результате этого полурелигиозного ритуала деньги обретают некую дополнительную чистоту и уже не могут быть отнесены к понятию «взятка». Что ж. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы шлагбаум открыло...

Лирическое отступление:
Иногда жалею, что у нас не Киргизия - купил камуфляж, поставил шлагбаум - и никаких забот...

...Однако, двинули. Стало темно и холодно. Раздаю страждущим запасные перчатки, залезаю в спальник. Еще пару часов - и мы на месте.

Прибываем в полной темноте, быстро ставим палатки при свете фар, разводим костер. Машина уезжает. В свете фонарика река кажется серой. Умотанные, ложимся спать.

Глава VI. Что такое "горняшка"?
Спалось плохо. Встав раньше всех, чему предстоящее дежурство было лишь одной из причин, с интересом осмотрел место стоянки. Вот где снимать «Землю Санникова»! Абсолютно голая бугристая равнина, поросшая неким подобием поросячьей щетины неопределенно-бурого цвета и окруженная вершинами той же цветовой гаммы. Далеко не теплый ветерок заставляет поежиться. Что ж, надо переходить к водным процедурам. Мелкий речной песочек - это вам не «Блендамед с бикарбонатом». Беру «гигиенический пакет» и совершаю ленивые телодвижения по направлению к поблескивающему водоему. По дороге попадаются старицы с молочно-серой водой (это если в молоко добавить хорошую порцию цемента). В душу начинают закрадываться нехорошие предчувствия. «Предчувствия его не обманули»... Где бурлящий горный поток? Где, я вас спрашиваю, прозрачно-голубые, искрящиеся на солнце струи? Такое впечатление, что река много километров текла по территории цементного завода, причем прямо через склад готовой продукции. Нет, я, конечно, турист, да и геолог в прошлом, но не настолько же! То-то полуночный чаек на зубах поскрипывал... Возвращаюсь к старицам - все-таки почище.

Пока дошел до лагеря - язык на плече. Я всегда был не в ладах с высотой - а тут немногим меньше 4000 м. Ничего, думаю, оклемаюсь (зря думал, зря - но это выяснилось позднее).

Разжег маленький примус, поставил котел для чая (утром чаек - первое дело!) и пошел искать дрова. Оказалось, вся равнина усеяна огрызками (иначе не назовешь) дерева. То ли обломки деревянного моста, то ли еще что. Но сухие.

В это время из-за горы показалось солнце, засверкало нимбом вокруг вершины. Как-то сразу, без увертюры, без привычной розовости, на вершину излился поток расплавленного золота. В окружающей серо-бурой действительности появился цвет. И стало веселее.

...После завтрака - сборка судов. Загоняю Поппи внутрь шкуры. Надо «выставлять» баллоны нашего серого друга (в смысле - рафта)...

Совершенно нелирическое отступление:
Ничего не могу плохого сказать про свою посудину, хотя производителю сказал бы пару теплых слов относительно материала шкуры. Но процедура «выставления», т.е. оптимального размещения баллона внутри шкуры с целью не потерять отверстия клапанов и поиметь «правильную» форму данного судна - раздражает.

...Через несколько часов сия процедура закончена, навязаны всякие крепления и стремена. Можно обедать и собираться.

За обедом чувствую странную тяжесть в желудке. Есть не хочется, при резком вставании в глазах все плывет. Слабость. Скрипя зубами, собираюсь.

Наконец все собрано, суда перенесены к воде. Одеваю неопрен, новую «защиту». Двигаться, однако, тяжеловато. Чувствуешь себя немножко в гипсе. Пыхтя и отдуваясь, переношу свой «скромный» драйбег в рафт. Перед глазами - круги. Последний предпоходный снимок экипажа - и путешествие начинается!

Пройдя пару километров, встаем на ночевку. Самочувствие отвратительное. Состояние затянувшегося «бодуна». Тогда-то из уст Командора звучит приговор - «горняшка». Вот уж не думал, что это так мерзко. В юности, работая на Кегенском перевале - ок. 3800 метров, почти месяц - я как-то не испытывал таких мук. Еще и ямы под сейсморазведочные станции копать умудрялся... Завалился в палатку без ужина - о еде думать противно. Только чай.

Глава VII. Путешествие продолжается. Разбои
Утро. Завтракать боюсь - тошнит. Только чай и хрустящие хлебцы. Как выясняется, плохо не только мне, правда не до такой степени. Странно, но от ощущения, что я не один такой, становится легче. (Через несколько дней я привык к своему состоянию. Главное - меньше есть).

Начинаются разбои.

(Ремарка: разбои - разливы реки с неявно выраженной основной струей, переходящей от берега к берегу. Не путать с разбоем - грабежом на большой дороге. Впрочем, есть в них что-то общее...)

Разбои - это такая веселая развлекуха, особенно при наличии встречного или, что еще хуже, бокового ветра. Река несет свои тяжелые цементные воды довольно шустро, постоянно пересекая островные отмели и пряча от нас основную струю. А может, ее и нет, этой струи. Часто приходится протаскивать тяжело груженый рафт на руках по мелководью. Боковой ветер упорно пытается выпихнуть нас на берег, отчего часто приходится вальсировать. Ни минуты покоя. По берегам, поросшим редкой травой, а кое-где совершенно голым, ветер гонит тучи пыли, бросая ее нам в лицо при малейшей возможности. Этакий перманентный самумчик местного значения. Где-то на середине пути звучит историческая фраза Командора: «Я, конечно, давно хотел в поход в пустыню. Но я не думал, что это будет водный поход». В общем, эту часть похода можно охарактеризовать одним емким русским словом, рифмующимся со словом «гребля». Надеюсь, что все меня поняли.

Первая встреча с аборигенами. Как и положено - меновая торговля (на новоязе - бартер). Мы им - спирт и чай, они нам - лепешки, молоко, сливки и те же топленые сливки, именуемые маслом. И, конечно, барана. То есть - козла. Полтуши. Обе высокие договаривающиеся стороны остались довольны.

К полудню какого-то там дня подходим к мосту. Все, конец разбоям. Облегченно вздыхаю. Знал бы я, что ждет меня впереди...

(продолжение следует)
К главной странице журнала "Экстрем"

Copyright © группа TAG, 1999
Copyright © журнал "ЭКСтрем", 1998-1999